Над остывшим золотом листвы
Плачет небо,осень провожая,
Льет печаль на седину травы,
В облаках стыдливо пропадая.
Ветер в тон ему,с отчаянья бузит,
Деревам заламывая руки..-
Все вокруг само себя казнит,
Загрустив в предчувствии разлуки
Комментарий автора: 1998г.Картина,что и говорить,не из веселых,но-и она имеет право на жизнь-для полноты ощущений,чтоб было с чем сравнить.И потом-"у природы нет плохой погоды":)и в этом,как и во всем-Господь..
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
И унвс ноябрь на дворе,
Только в небе солнце.Жарко,
Ветер также шелистит в листве,
Слышу говорит"Запарка".
Ах как нужен ,нужен дождь сейчас,
Вижу,что деревья поседели,
Но я верю,что настанет час,
И откроет Бог мой дождю двери.
Да вИзраиле без дождя худо.Обычно в октябре после праздника кущей начинаются дожди.Что-то нет благословенья с неба. Комментарий автора: Да благословит Бог Израиль дождем,и всеми благами Своими!В твоих стихах,Женя,определенно что-то есть:)и это что-то-хорошее!
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
